«ОЛИГАРХ». Как нас учили этому слову.

Слово «олигарх» сейчас так активно и многозначно используется, что может сложиться впечатление, что оно было общеупотребительно и понятно всегда. Но на самом деле, насколько оно понятно обывателю и сейчас, есть большие сомнения, а вот то, что оно не всегда употреблялось, известно абсолютно точно.

Например, в «Частотном словаре русского языка» под редакцией Л.Н.Засориной (1977) слова «олигарх» нет, но есть «олигархия». Общая частота этого слова по словарю составляет 10 на 1 млн. словоупотреблений, причем они приходятся исключительно на газетно-журнальные (2) и научно-публицистические (8) тексты, т.е. в этой группе частота использования слова «олигархия» составляет всего 20 на миллион.

Анализ языка СМИ по базе «Национальной службы новостей» демонстрирует очень интересную динамику: определенное наличие слова «олигархия» в словаре в СМИ в течении всего анализируемого периода, а использование слова «олигарх» только в 1998 году и активное проникновение за три года во все возможные источники массовой информации. Национальный корпус русского языка сообщает, что частота использования слова «олигарх» составляет не менее 85 на миллион, а «олигархия» около 7, т.е. за 30 лет она даже уменьшилась и продемонстрировало гораздо меньшую «прилипчивость», чем «олигарх» (соотношение использования в 2004-2006 годах менее 1:10).

Тем не менее, становится интересно, какие такие условия и обстоятельства привели к такому широкому использованию весьма специфического слова и почему оно стало таким широко используемым.

Но начнем по порядку. Первым использовал это понятие Аристотель, понимая под ним форму вырождения аристократической формы правления. В СССР и до 1997 года использование слова «олигархия» определялось весьма строго, в понятиях коммунистической политической экономии (см. определение из БСЭ в Приложении 1), как власть ограниченной группы от лица всего общества. И уже в 1991 году Юрий Буртин в «Независимой газете» использовал слово «олигарх» в обзывательной форме по отношению к Михаилу Горбачеву.

Следующим человеком, который использовал слово «олигархия» для характеристики российского бизнеса был Вячеслав Сурков, позволивший себе это еще в октябре 1992 года, в бытность свою членом совета директоров «МЕНАТЕП». В те былинные уже времена группа МЕНАТЕП решила «создать „финансово-промышленную олигархию, привлекая для этого наиболее обеспеченных клиентов“ (полностью текст см. Приложение 2). Как можно понять из текста статьи, подразумевалось создание сервиса „private banking“, но тогда ни Сурков, ни Ходорковский, ни, тем более, все остальные, таких слов еще не знали. Весьма интересным моментом статьи является явная декларация МЕНАТЕП оказания лоббистских услуг клиентам: „Главным преимуществом создаваемой олигархии должна стать возможность лоббирования в пользу клиента. По словам г-на Суркова, масштаб лоббистских услуг может быть различным: от помощи провинциальному банку в получении лицензии до внесения поправок в законодательство // По утверждению г-на Суркова, своей цели олигархия будет добиваться не при помощи коррупции, а посредством «обоснованных убеждений»». Все-таки это вызывает уважение, какую последовательность и настойчивость в служении клиентуре демонстрирует господин Сурков все эти годы;-).

Но тогда слово не прижилось, а в 1993 году было использовано Лилией Волохонской по отношению к трехлитровой банке в художественной инсталляции Елены Кудряшовой. В качестве художественной метафоры слово было использовано явно неудачно и прошло незамеченным.

Шли годы, менялись времена, российский бизнес рос и расширялся. И в конце концов, в пылу дискуссии была осуществлена первая попытка использовать слово «олигарх» по отношению к российским бизнесменам. Слово «олигарх» было использовано в качестве имени обзывательного в 1995 году по отношению к Олегу Бойко, тогда президенту концерна «Олби».

Но и эта попытка ввести слово в общий оборот оказалась неудачной.

Наблюдать за политической активностью президента
«Олби» — это все равно что составлять пособие для начинающего
олигарха. Ибо то, что истинный олигарх делает втайне. Бойко
совершает открыто. А у олигархии сейчас нет важнее цели, чем
не допустить как минимум проведение парламентских выборов
в декабре и как максимум — президентских выборов
летом 1996 года.

Но рост российского бизнеса и процессы консолидации активов, естественные в тот момент, формировали все больше условий для акцепции слова «олигарх». Судя по всему, определенные процессы по отношению к слову «олигарх» стали происходить осенью 1997 года. Весьма симптоматична в этом смысле публикация в газете «Русская мысль» от 23 октября 1997 года, посвященная фуршету в честь 10-летия «неформально движения». В заметке упоминается, что на встрече Глеб Павловский характеризует себя как «убежденный сторонник существующей олигархии». Эта цитата позволяет утверждать, что на тот момент слово «олигархия» уже использовалось внутри политической тусовки, была элементом «птичьего языка», не используемого за её пределами. Оно вырывалось на страницы прессы редко, в качестве индивидуальной характеристики практически исключительно по отношению к главе ОНЭКСИМБАНКА В.Потанину и в качестве характеристики «не-олигарх» к В.С.Черномырдину, но это были единичные использования. И так продолжалось до марта 1998 года, когд а скорость проникновения слова в язык СМИ стало резко расти, проникнув за два неполных года в 75% СМИ.

Так что же случилось в феврале 1998 года, что вызвало такой интерес к слово «олигарх»? Первым таким событием была традиционная встреча в Давосе, на которой тогда министр Ясин представил прессе Владимира Потанина, охарактеризовав его словом «олигарх», и Потанин, по оценке Юлии Калининой из «Московского комсомольца» (10.02.1998 г.), подтвердил этот свой статус. В той же публикации Юлия Калинина сообщает, что Борис Березовский не любит, когда его так называют. Но так как публично это слово практически не использовалось, то высказанное выше предположение об использовании этого слова уже летом-осенью 1997 года получает дополнительное подтверждение. Но и эта ситуация могла бы претендовать на сохранение только в качестве исторического анекдота, да и была описана только в одной газете. Но в марте 1998 года исполнился год нахождения в правительстве Бориса Немцова и по этому поводу была проведена активная PR-кампания. В раздаваемых по этому поводу интервью Немцов он заявлял о разрыве отношений с олигархами, в связи с их бесполезностью для страны. Наблюдателем была понятна и подоплека этой кампании (ответ за атаку по результатам конкурса по СВЯЗЬИНВЕСТУ в июле 1997 года) и кто именно подразумевался под «олигархами». Незадолго до этого вышла статья в «Независимой газете» с довольно четко проговоренной позицией с обвинением «олигарха В.Потанина» и примкнувшего к нему Б.Йордана чуть ли не с обвинением в государственной измене. Дешевый пафос выступлений Б.Немцова был из серии «сам такой» и другая сторона практически незамедлительно ответила: 23 марта вышла статься Сергея Минаева в «Вечерней Москве» «Запишите меня в олигархи», где, например, утверждалось:

«Борис Немцов, который на этой неделе сам решил и другим посоветовал бороться с олигархией, грозящей погубить российскую демократию, встал на очень скользкий путь. Не в том дело, что олигархия сильнее — просто люди с улицы очень плохо представляют себе, что же такое «олигархия» и кто такие «олигархи»».

В это же время началась массированная кампания на ТВ, разъясняющая, кто есть «правильный олигарх», а кто — враг демократического общества. Потихоньку в этом обсуждении пожелали участвовать и остальные участники медиарынка, так как вложения с обеих сторон (или сколько их там тогда было?) были значительные. Слово стало входить в обиход!

Конечно же, слово «олигарх» не было первым словом, используемым по отношению к представителям крупного российского бизнеса. Его предшественником было слово «семибанкирщина», активно используемое с октября 1996 года до 1998 года для обозначения группы семи крупнейших банкиров, названных в одном из интервью Борисом Березовским, как владельцы 50% национального богатства страны. Построенное по семантической аналогии с «семибоярщиной» Смутного времени, оно до сих пор является более любимым СМИ, чем исходное.

Слово образование по этой схеме продолжается, но не всегда успешно. Предложенная в 2003 году Германом Грефом «семинефтянщина», не прижилась: за 3 три года была использована в всего 6 источниках.

А что же народ, к которому вся эта риторика и была, отчасти, обращена. Народ потихоньку вникал в тему (по данным Фонда «Общественное мнение», www.fom.ru): если в 1998 году понимали слово «олигарх» только 26% россиян, то в 2000 году таких было 56%, а в 2003 уже около 70% взрослого населения. При этом 30% населения считает, что государство с олигархами должно сотрудничать, при этом такого мнения придерживается почти половина (48%) респондентов с высшим образованием (http://bd.fom.ru/report/map/projects/dominant/dominant2003/842_142/843_513/tb032804, данные 1998 — http://bd.fom.ru/report/map/of19982302; 2000 — http://bd.fom.ru/report/map/d001038; 2003 — http://bd.fom.ru/report/map/d032811)

Так что, результат проведенной разъяснительной кампании сходен с результатами советской пропаганды: все больше понимая значения слова и оценивая в целом этих людей не очень хорошо (как и капитализм в советское время), разумные люди исходят из того, что лучше бы было с этой группой дружить и сотрудничать.

Приложение 1. «Финансовая олигархия», Большая Советская Энциклопедия (1969-1978)

Финансовая олигархия, верхушка монополистической буржуазии (крупнейшие собственники капитала, наиболее влиятельные представители торгово-промышленных и финансовых монополий), олицетворяющая господство финансового капитала в экономической и политической жизни капиталистических государств на стадии империализма. Ф. о. возникает на основе сращивания промышленного и банковского капитала в результате процессов концентрации и централизации производства и капитала. Конкретной организационной формой господства Ф. о. выступают финансово-монополистические группы (см. Финансовые группы), представляющие собой объединения промышленных, банковских и торговых монополий под контролем крупнейших из них, Ф. о. осуществляет реальный контроль над огромными массами общественного капитала и богатства, за деятельностью торговых и промышленных корпораций, кредитно-финансовых учреждений, международных монополий как на основе собственного капитала, так и посредством мобилизации через разветвленную сеть кредитно-финансовых учреждений денежных средств и сбережений различных классов и социальных слоев буржуазного общества. Основными методами её господства служат система участия, личная уния и долговременные связи (эмиссионно-учредительская деятельность, картельные соглашения и др.). В. И. Ленин отмечал: «Финансовый капитал, концентрированный в немногих руках и пользующийся фактической монополией, берет громадную и все возрастающую прибыль от учредительства, от выпуска фондовых бумаг, от государственных займов и т.п., закрепляя господство финансовой олигархии, облагая все общество данью монополистам» (Полное собрание соч., 5 изд., т. 27, с. 350).

Финансово-промышленная элита контролирует процесс принятия решений в области экономической и социальной политики, выступает основным элементом сращивания экономической силы монополий с политической властью буржуазного государства в единый механизм. Программы государственно-монополистического регулирования, направленные на сглаживание противоречий капитализма, служат в конечном счёте интересам Ф. о. Интернационализация хозяйственной жизни, усиление интеграционных процессов, развитие международных промышленных и банковских монополий, способствуя возникновению международным по составу и сферам влияния финансовых групп, ведут ко всё более тесному переплетению интересов Ф. о. различных капиталистических государств.

Структура Ф. о. претерпевает изменения в процессе развития государственно-монополистического капитализма и эволюции форм капиталистической собственности. В период становления империализма Ф. о. складывалась преимущественно на семейно-династической основе (финансовые группы Рокфеллеров, Морганов, Дюпонов, Меллонов и др. в США; Ротшильдов, Лазарев, Бэрингов в Великобритании; Ротшильдов, Мишленов, Пежо и др. во Франции). Концентрация производства, разбухание фиктивного капитала и конкурентная борьба между союзами монополистов обусловили возрастающую роль регионального принципа формирования и упрочения позиций Ф. о. Эта тенденция особенно усилилась после 2-й мировой войны 1939—1945 (например, Кливлендская, Чикагская, Калифорнийская и Бостонская финансовые группы в США, Баварская группа в ФРГ). Вместе с тем в 50—70-е гг. сохраняет своё значение семейно-династический принцип формирования структуры Ф. о. (финансовой «империи» Гетти и Хантов в США, Оппенгеймов, Турн и Таксисов, Кюльман-Штума в ФРГ и др.). Характерно также проникновение в структуру Ф. о. крупнейших менеджеров.

Господство Ф. о., отражая загнивание капитализма, углубляет социально-экономические противоречия между буржуазией и пролетариатом, развитыми и развивающимися странами.

Лит.: Маркс К., Капитал, т. 3, гл. 23, 25, 27, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 25, ч. 1; Ленин В. И., Империализм, как высшая стадия капитализма, гл. 3, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 27; Меньшиков С. М., Миллионеры и менеджеры, М., 1965; Беглов И. И., США: собственность и власть, М., 1971; Политическая экономия современного монополистического капитализма, 2 изд., т. 1, М., 1975; Перло В., Империя финансовых магнатов, пер. с англ., М., 1958; Ландберг Ф., Богачи и сверхбогачи, 2 изд., пер. с англ., М., 1975.

 Л. А. Хандруев.

Приложение 2.

13.10.1992, Коммерсантъ-daily, Москва

МФО МЕНАТЕП создает клан

НИКОЛАЙ ЛУКЬЯНЧУК

12 октября 1992 г. Совет директоров МФО МЕНАТЕП принял решение об изменении концепции развития группы. МФО МЕНАТЕП намерено создать «финансово-промышленную олигархию», привлекая для этого наиболее обеспеченных клиентов. По мнению руководства МЕНАТЕП, создание клана постоянных партнеров позволит МФО произвести значительную концентрацию капитала и обеспечит клиентам МЕНАТЕП широкий выбор новых услуг. Помимо этого инвесторы получат жесткие гарантии безопасности вложенных в клан средств.

По словам члена Совета директоров МЕНАТЕП Владислава Суркова, руководство группы намерено сформировать клан из крупных клиентов, на счету которых находится не менее 5-10 млн долларов США (или рублей в пересчете по курсу).

Таких клиентов у МЕНАТЕП сейчас не менее двухсот, и именно их МФО намерено прежде всего вовлечь в орбиту своей новой философии. Окончательное число клиентов, составящих ядро клана, будет больше, но не превысит нескольких тысяч.

Как заявил г-н Сурков, клан — это прежде всего новая технология общения с клиентами. «Нам не нужны просто клиенты, мы не народный банк. Клан — это регулярность общения, это взаимопроникновение: клиент знает, как живет клан, клан знает, как живет клиент». Для обслуживания таких клиентов в структуре МЕНАТЕП создано специальное управление, в котором работают профессионалы высокого класса. Каждый сотрудник управления будет обслуживать пять-семь клиентов. Сейчас в управлении 15 человек, но их число возрастет по мере привлечения новых клиентов.

Внутри клана МЕНАТЕП будет оказывать клиентам различные услуги. Как утверждает г-н Сурков, клан поможет войти в нужный кабинет любой правительственной структуры, сориентирует клиента в сфере московского бизнеса, поделится know-how. Помимо этого клиент вправе рассчитывать на квалифицированные консультации в области лицензионного права и услуги public relations. МФО МЕНАТЕП предложило также программу защиты российских банков, являющуюся составной частью концепции клана.

Главным преимуществом создаваемой олигархии должна стать возможность лоббирования в пользу клиента. По словам г-на Суркова, масштаб лоббистских услуг может быть различным: от помощи провинциальному банку в получении лицензии до внесения поправок в законодательство. Правда, в последнем случае не будет гарантий стопроцентной эффективности услуг. По утверждению г-на Суркова, своей цели олигархия будет добиваться не при помощи коррупции, а посредством «обоснованных убеждений». В случае кризисного положения клиентам МЕНАТЕП будут предоставлены конфиденциальные услуги. Говоря о стоимости новых услуг, г-н Сурков подчеркнул, что некоторые из них будут предоставляться бесплатно или за весьма невысокую плату.

Наблюдатели полагают, что сконцентрированные при создании клана денежные суммы смогут в кризисной ситуации предотвратить банкротство инвесторов, обеспечив безопасность вложенных в клан средств.

Телефон МФО МЕНАТЕП в Москве: (095) ***-**-**.

НИКОЛАЙ Ъ-ЛУКЬЯНЧУК